Прецедент Пиппина: палатка ‒ тоже дом!

Апелляционный суд штата Вашингтона постановил, что люди, проживающие на улицах, имеют право на те же конституционные гарантии неприкосновенности частной жизни, что и лица, проживающие в домах.

В ноябре 2015 года Уильям Пиппин жил под куском брезента на обочине дороги в Ванкувере, штат Вашингтон. Однажды в лагерь бездомных явилась полиция чтобы уведомить бродяг о необходимости покинуть насиженное место. Офицер постучал по брезенту Пиппина. Тот сказал, что скоро выйдет, но не торопился выполнить общение. И тогда полисмен попросту откинул брезент. Среди пожитков Пиппина оказался пакетик с кристаллическим метамфетамином. Офицеры арестовали Уильяма, позже ему предъявили обвинение в хранении наркотиков.

В суде общественный защитник Пиппина обжаловал арест, заявив, что доказательства были получены в ходе незаконного обыска. Судья встал на сторону обвиняемого, отклонив доказательства и отказав в иске на том основании, что вскрывая шалаш Пиппина без ордера, офицеры нарушили его права, данные Конституцией штата Вашингтон.

Прокуроры подали апелляцию, не скрывая своего возмущения: «Это вызов логике: человек, слепивший самодельное строение из брезента, привязанного к ограждению на обочине дороги, на полном серьезе ожидает в нем той же степени  конфиденциальности, что и человек, уединившийся в своем доме?»

Но три судьи Апелляционного суда пришли к выводу, что брезентовый лоскут Пиппина действительно был защищен конституции штата Вашингтон, согласно которой «ни одно лицо не должно быть потревожено вторжением в его личные дела или проникновением в его дом без законного на то основания».

Исследуя вопрос, следует ли считать клок брезента домом, защищающим личную жизнь, судьи пришли к положительному выводу: «Шалаш Пиппина позволял ему удовлетворить одну из фундаментальных потребностей ‒ спать под крышей, отгородившись от окружающего. Это строение дало ему небольшое личное пространство и убежище от глаз мира. Временный характер палатки или тента не отменяет права на неприкосновенность личной жизни человека, живущего внутри. Хрупкий и уязвимый характер импровизированной конструкции также не делает ее менее достойной защитой частной жизни. Для бездомных, это может быть единственным убежищем в мире для сохранения приватности».

Судьи также приняли к сведению утверждение обвинения о том, что Пиппин не заслуживал защиты частной жизни, поскольку шалаш находился на государственной земле. «Называть бездомность добровольной, а значит, недостойной элементарной защиты частной жизни ‒ тупиковый путь в наших реалиях, — решил суд, ‒ Более того, такой аргумент лишит защиты тех, кто живет на улице по причине бедности. Наша конституция означает нечто лучшее».

Однако Пиппин не отделался от обвинения в хранении наркотиков. В апелляционной инстанции прокуроры настаивали, что даже если у Пиппина было право на конфиденциальность, обыск был необходим для безопасности полицейских.

Копы утверждали, что они испугались за свою безопасность, когда Пиппин промедлил с выходом из шалаша. Однако неясно, как долго они терпели перед тем, как сорвать брезент. Один офицер говорит, что прошло пять минут; другой оценил промедление в интервале от пяти секунд до двух минут.

Судья нижестоящего суда не согласился с тем, что опасения офицеров оправдали их обыск. Апелляционная инстанция решили, что судья округа неверно оценил опасения полицейских за их безопасность и отправил дело на пересмотр. Если повторные слушания установят, что соображения безопасности оправдывают обыск, доказательства хранения наркотиков будут рассмотрены и Пиппин может быть осужден.

Пресс-секретарь Вашингтонского отделения Американского Союза защиты гражданских свобод Дуг Хонгиг прокомментировал ситуацию: «Мы довольны, что суд признал, что конституционные права применимы ко всем. Независимо от того, состоит ли ваш дом из брезента и палок или кирпича и раствора, вы имеете право на неприкосновенность частной жизни, которую должны уважать государственные чиновники».